Память живёт не только в голове: Черниговская — о том, почему «палец тоже помнит»

Когда мы говорим «память», то обычно представляем себе участок мозга, где всё «записано». Но Татьяна Черниговская — нейрофизиолог, когнитивист — считает, что это наивное представление. Мозг не винчестер, а память — это распределённый процесс по всему телу. «Вот я случайно укололась ножом — и палец это запомнил. Где память? В пальце. Она везде». Такой подход называется embodiment — воплощённость. Мы — это не просто мозг, а мозг в теле, со всеми его ограничениями и особенностями. Мы слышим, потому что у нас такие уши. Видим — потому что такие глаза. Думаем — потому что у нас такое тело. «Мы не можем видеть ультрафиолет, не чувствуем электрические поля. Зато какие-нибудь рыбы и насекомые — могут. У них другая реальность». Память — это не место Мы привыкли говорить: «У меня плохая память». Но это не значит, что «место хранения» работает плохо. Это значит, что что-то в вашей сети не соединилось правильно, не сработал механизм распознавания, не включился ассоциативный контур. Память — это динамическая сеть. Она включает: эмоции (мы лучше запоминаем то, что нас задело), движения (телесная память), контекст (где, когда, с кем), и даже обоняние. «Вся память записана в мозге. Всё, что мы видели, слышали, пробовали. Но кто это читает? Кто “вспоминает”? Где “я”, который достаёт эти файлы?» Что это значит для нас? То, как мы воспринимаем мир, — уникально для каждого. Память не просто “запоминает”, она перестраивает наш опыт, соединяя новое с уже известным. Именно поэтому две версии одного события у разных людей могут отличаться кардинально. А можно ли восстановить память? Вопрос сложный. Повреждение гиппокампа — зоны, ответственной за консолидацию памяти — приводит к тяжёлым нарушениям. Но память не «стирается» — она теряет доступ. Возможно, она всё ещё «где-то там». Но ключи — утеряны.